Тибет и Далай-лама. Мертвый город Хара-Хото (448 стр.)

О серии:
Серия «Великие путешествия» – это настоящая сокровищница выдающихся образцов мировой мемуаристики и биографической прозы. Это труды, созданные знаменитыми первооткрывателями, в которых через призму их биографии отразилась многовековая история исследования новых земель.
Рассказ от первого лица, оригинальный состав, разнообразие тематики, богатство и великолепный подбор иллюстративного материала и элегантное классическое оформление делают эту серию украшением библиотеки самого взыскательного читателя.

Для кого:
Это издание подойдет всем, кто любит авантюры и хочет узнать историю великих открытий новых земель. Увлекательное чтение, прекрасное оформление с цветными вставками и множеством иллюстраций сделает эту книгу прекрасным подарком для всех, кто собирает домашнюю библиотеку.
Об авторе:
Петр Кузьмич Козлов (1863-1935) принадлежит к блестящей плеяде путешественников-исследователей Центральной Азии второй половины XIX – начала ХХ века. Он целиком посвятил свою жизнь научному освоению обширных территорий азиатского материка, малоизученных или совсем неизвестных географической науке того времени.
С 1883 по 1926 гг. П. К. Козлов совершил шесть больших экспедиций в Монголию, Западный и Северный Китай и Восточный Тибет, три из которых возглавил лично. В этот период произошло одно из важнейших событий в жизни Козлова: знакомство с духовным и светским правителем Тибета – Далай-ламой ХIII.

Открытый П. К. Козловым в 1907—1909 гг. мертвый тангутский город Хара-Хото (X—XIII вв.) подарил миру теперь знаменитую богатейшую коллекцию из тысяч книг и рукописей на тангутском, китайском, тибетском и уйгурском языках, сотни скульптур и древних буддийских святынь, а раскопки древних могильных курганов к северу от Урги в 1924—1925 гг. открыли гуннские погребения эпохи Хань III—I вв. до н. э., полные прекрасно сохранившихся тканей, ковров, седел, монет, украшений, керамики.

Фрагмент:
«Первое мое свидание с тибетским первосвященником состоялось первого июля
в три часа дня. Я отправился в тележке, запряженной одиночкой, в сопровожде-
нии своих двух спутников, Телешова и Афутина, ехавших верхом. У монастыря
перед главным входом толпилось множество паломников.
Здесь меня встретили: Дылыков, хоринский бурят, почетный Зайсан, состо-
явший при Далай-ламе переводчиком с монгольского на русский язык, а также
и в качестве чиновника особых поручений, и двое — трое тибетцев, приближен-
ных к Далай-ламе.
Войдя в монастырский двор и миновав несколько юрт и дверей, я очутился
у Далай-ламского флигеля, а минуту спустя и у самого Далай-ламы, торжественно
восседавшего на троне против легкой сетчатой двери. Лицо великого перерожден-
ца было задумчиво-спокойно, чего, вероятно, нельзя было сказать относительно
меня, находившегося несколько в возбужденном состоянии: ведь я стоял лицом
к лицу с самим правителем Тибета, с самим Далай-ламой! Не верилось, что моя
заветная мечта, взлелеянная в течение многих лет, наконец исполнилась, хотя исполнилась
отчасти: я всегда мечтал сначала увидеть таинственную Лхасу, сто-
лицу Тибета, затем уже ее верховного правителя. Случилось наоборот: не видя
Лхасы, я встретился с Далай-ламой, я говорил с ним.
Я невольно впился глазами в лицо великого перерожденца и с жадностью
следил за всеми его движеньями…»