Трио для квартета

Эта книга о странностях любви, о том, какие причудливые формы она умеет принимать, то образуя не поддающийся никаким теоремам треугольник (в какой попадают Маша, Митя и Володя в романе "Трио для квартета"), то оборачиваясь не желающими пересечься параллельными прямыми. Герои романа немолоды, но любовь настигает и тех, кому впору нянчить правнуков, как персонажам повести "Лучшая роль второго плана".

Героям неведомо, что прихотливая судьба выкинет на каждой новой странице, и вместе с читателями они отрывают трогательные, драматичные, порой головоломные ситуации, в которые их заводит великое человеческое чувство. Иногда они останавливаются перед небольшим, но существенным шагом, чтобы перейти черту, за которой и начнется та самая, чаемая, настоящая жизнь. Впрочем, автор не морализирует - повествование свободно и иронично.

Итак, по пушкинскому совету, Елена Холмогорова предлагает, обращаясь к вечной теме, "поговорить о странностях любви".

"Писателя узнают по звуку. Выработать свою интонацию, незаемную, подлинную, органичную, - в равной мере заслуга и удача.

Мелодия, которую дарит нам Елена Холмогорова, чиста, естественна и прозрачна, рождается как бы сама собой.

Истории, сочиненные ею, совсем не кажутся сочиненными. Они увидены в нашей сегодняшней сложной жизни, в которой людям не так-то просто найти свое место, сберечь достоинство.

Биографии героев Холмогоровой, как правило, глубоко драматичны. Судьба каждодневно и ежечасно испытывает их, не балуя своими улыбками. Однако эти стойкие люди всегда живут, а не выживают.

Елена Холмогорова - сомобытный, затейливый, изобретательный рассказчик, не признающий банальных ходов и разворачивающий сюжеты в точно найденной единой среде. "Лучшая роль второго плана" словно проходит под аккомпанемент железнодорожных составов. Так же умело и хитроумно разработано "Три для квартета" - жестокая, беспощадная вещь, рассказывающая о том, как любовь может неожиданно стать помехой. Тот, кто привык считать Холмогорову мягким и лирическим автором, обнаружит - с немалым удивлением - новые грани ее дарования.

Быт, запечатленный словесностью, как известно, рассказывает об эпохе гораздо подробней, чем все ее исследования историков. Время идет, вырастают дети, старятся матери, жизнь продолжается - отлично чувствующий ее биение зоркий и чуткий повествователь хранит для нас ее цвет и запах.

Сейчас как никогда много пишут, книги выходят в громадном количестве. Это прекрасно, но вместе с тем легче легкого прозевать писателя.

Мне бы хотелось этими строчками обратить читательской внимание на безусловно его заслуживающее, истинно достойной имя".

Леонид Зорин