Война с черного хода

Екатерина Зорина

Тот редкий случай, когда жалко потраченных денег и времени на чтение данной книги. Это далеко не первая книга из серии "Моя война", прочитанная мною. Но в данном конкретном случае книга разочаровала. Во-первых, непосредственно об участии Нагибина в войне в книге ровно треть от всего объема. Написано поверхностно, отрывочно. Возможно, потому что автор дневники бросил вести тогда. Ни о какой "войне с черного входа" речи не идет. Фактов не хватает. Многовато рефлексии. Какая-то непонятная душевная боль автора, появившаяся из ниоткуда. Зачем так рвался на фронт - непонятно. Оказавшись в итоге там - "хочу домой к маме". Деятельность бестолковая, бессмысленная. Никаких результатов. Во-вторых, оставшаяся часть книги: послевоенное время, работа, путешествия, люди. И во всем, что описывает автор - негатив. Везде он видит плохое: и картины в музеях не нравятся, и города в Европе мелковаты, и люди сплошь из недостатков. Все время какой-то надрыв, истеричность, злоба. Книга и автор оставили неприятный осадок.

Юрий Рипенко

Верится, что все так и было, как пишет автор. Без всякого приукрашивания, лаконично и убедительно пишет Нагибин о пережитом на войне. Автор обратил внимание на показную сторону отдела политуправления Волховского фронта в ведении пропаганды против немцев на переднем крае. Но, на мой взгляд, эту работу не так уж сложно оценивать, чтобы отделить зерна от плевел. Растет число перебежчиков, особенно в период неактивных действий противостоящих войск, значит, пропаганда ведется эффективно. По всей видимости, показная сторона пропагандистской работы очень раздражала Нагибина. По содержанию этой книги можно убедиться, насколько внимателен писатель, и насколько точны его выводы. Вот один из примеров. Внимание, спойлер! «Вчера по улице пронесся грузовик с высоким бортом. В нем стоял немолодой боец в ватнике и с трехгранным штыком. А впереди, придерживаясь рукой за верх кабины, сидел молодой, выбритый до кости красавец-немец. Он был без шинели, но даже не сутулился от ветра. Если таких осталось много, то война будет долгая». Писатель записал это в своем дневнике 23 марта 1942 года и в выводах не ошибся. До окончания войны оставалось три года. Юрий Нагибин поразил меня одним своим утверждением. Лично для меня никогда не было тайной, кто ввел в военную жизнь окрики «не рассуждать, «не философствовать», и кто ими охотно и часто пользуется. Оказывается, я глубоко заблуждался. Честно говоря, даже не ожидал такого мнения. И никогда бы не подумал на ту категорию людей, которую осуждает Юрий Нагибин. Сознательно не пишу, кто, по мнению Нагибина, ввел эти окрики. Нагибин пишет не только о военных годах, он пишет подробно и о мирной жизни. Он воюет и в мирное время, но, уже в форме отстаивания перед соответствующими чиновниками своих книг и сценариев фильмов, так как не сразу произведения его издают, не сразу фильмы снимают по его сценариям. Но я категорически не согласен с тем, что Юрий Нагибин в этой книге назвал советский народ быдлом. Причем очень подробно об этом написал. А кто же тогда читал его многочисленные книги и статьи, смотрел и высоко оценивал фильмы, поставленные по его сценариям? Например, «Председатель», «Бабье царство», «Гардемарины» и др. В СССР тогда жил советский народ, другого народа не было. На протяжении чтения этой книги, мне казалось, что я понимаю писателя, но после этого отвратительного высказывания стал в этом сомневаться.